Выводы

Николай Жарких

1. Князья Глинские сыграли определенную роль в истории восточной Европы 15 – 16 вв. – Великого княжества Литовского и Московского государства.

2. Фамилию Глинские имели пять независимых родов Великого княжества Литовского. Все они были князьями самопровозглашенными (такими, что родители протопластов не были князьями). Гипотеза об их происхождении от одного протопласта не подтверждается имеющимися источниками.

3. Князья Борисовичи Глинские известны в двух поколениях от 1437 до 1507 годов. Имения их были незначительны, самые высокие их должности были – наместники в разных городах ВКЛ.

4. Князья Семеновичи Глинские известны в 5 поколениях с 1448 г. до начала 17 в. Род продолжал существовать и в более позднее время, но его генеалогия за 17 – 19 вв. документально не прослежена. Первоначально они имели небольшие имения в Смоленской земле и потеряли их из-за агрессии Москвы. В 16 в. они имели небольшие имения в Витебском, Полоцком воеводствах, в Слонимском уезде, Подляшье и в Жемайтии. Самая высокая должность представителя этого рода была – писарь уездного суда.

5. Князья Дашковичи Глинские известны в одном поколении с 1488 до 1507 г., имели небольшие имения на севере Киевского воеводства. Самая высокая должность – наместник в Черкассах.

6. Князья Федоровичи Глинские известны в 4 поколениях от середины 15 в. В каждом поколении был только один представитель. Род выгас перед 1576 г. Самую высокую должность – наместника в Путивле – имел в 1495 – 1500 г. князь Богдан Федорович Глинский. Род владел относительно крупными имениями в Киевском воеводстве.

7. Князья Львовичи Глинские известны в трех поколениях с 1486 по 1602 г. До 1508 года три брата Львовичи служили в ВКЛ и все трое были членами совета при великом князе, двое – также и маршалками, один – также и воеводой.

После выступления М. Л. Глинского они эмигрировали в Московию, где породнились с правящим родом, были боярами, воеводами в военных походах и наместниками в городах.

8. Самый молодой из князей Львовичей – Михаил Львович Глинский – был человеком выдающихся способностей и настоящим украшением не блестящей в целом совокупности носителей фамилии Глинский. Он имел большое влияние на короля Александра, но при следующем короле Сигизмунде начал терять свое положение, а с выступлением 1508 г. окончательно попал в предатели и бежал в Москву. Это выступление не было причиной московско-литовской войны (она началась еще в 1507 г.), но Москва пыталась его использовать в своих интересах – в конце концов, без успеха.

В Москве он так же то занимал высокое положение при великом князе, то попадал в тюрьму, в которой и умер. Он сыграл существенную, хотя и не ключевую роль в завоевании Смоленска Москвой в 1514 г.

9. Отсутствие родства между разными группами князей Глинских видно из следующих фактов:

9.1. Князья разных групп никогда не называли себя родственниками, не употребляли термины родства и даже не имели для этого возможності, потому что почти нет документов, в которых одновременно упоминались бы представители разных групп.

9.2. Князья разных групп не унаследовали от своего предполагаемого протопласта никаких имений.

9.3. Князья разных групп не имели имений в какой-то территориальной близости, которая (теоретически думая) могла бы образоваться в результате разделения между родственниками какого-то одного древнего имения, о котором нет прямых упоминаний в источниках.

9.4. Князья разных групп не наследовали имений от князей других групп и не заявляли своего «права близости» на такие имения.

9.5. Между князьями разных групп не бывало споров и судебных процессов за раздел / наследование имущества.

9.6. Наконец, в политике князья Львовичи Глинские держались солидарно, приняли участие в выступлении 1508 г. и затем все вместе эмигрировали в Москву. Их современники – князья Семеновичи Глинские – никакого участия в выступлении 1508 года не принимали, в Москву не эмигрировали, репрессиям не подвергались и поместий у них за измену не конфисковали.

10. Идея общего происхождения всех князей Глинских возникла в конце 16 в. (ориентировочно в 1598 г.) в Москве, когда родословная Глинских была наконец записана в официальную московскую родословную книгу. Эта родословная совершенно незаслуженно пользуется полным доверием всех исследователей вплоть до наших дней. Между тем она не является источником, а только попыткой реконструкции генеалогии, рационализации имевшихся у автора сведений.

10.1. Начало рода от «царя Мамая» составлено по образцу всех других родословий книги, столь же фантастических в своих началах. Выводить свой род от какого-то иностранца было непременным требованием к московитам, претендовавшим на высокие должности.

10.2. «Сыновья» мифического князя Ивана – Борис, Семен и Федор, о которых есть документальные упоминания, никогда не назывались Ивановичами – ни при своей жизни, ни в более поздних упоминаниях. Также они не звали друг друга «братьями».

10.3. Родословная совсем ничего не знает о Дашковичах Глинских.

10.4. Родословная совсем не знает реального Григория Борисовича Глинского, а дает в «сыновья» князю Борису – Льва, не засвидетельствованного ни одним источником.

10.5. Родословная слабо ориентируется в Федоровичах Глинских, показывает там мифического князя «Михаила Путимского» и не знает последнего представителя – Богдана Владимировича (хотя он умер задолго до составления родословной).

10.6. Родословная дает путаные и очень неполные сведения о Семеновичах Глинских.

10.7. Все сведения родословной нужно отвергнуть и пользоваться вместо них генеалогиями, составленными мною.

11. Необъятную латифундию, которая якобы охватывала бассейны Сулы и Ворсклы и якобы принадлежавшая каким-то князьям Глинским, придумал киевский писарь Федор Проскура, предоставив сфальсифицированные им «документы» на рассмотрение пограничной комиссии 1638 г. Образцом для этой выдумки была реальная латифундия Вишневецких на Суле. На самом деле никакие Глинские – ни современники той «латифундии» конца 15 в., ни более поздние представители всех групп Глинских – не только не владели ничем в этом районе, но даже не имели о нем никакого понятия.

Картографирование разграничения великих княжеств Литовского и Московского с 1508 года отчетливо показывает, что не только бассейн Ворсклы, но бассейн Сулы лежали далеко за пределами государственных территорий, которые заканчивались на юге Путивлем и Черкассами.

12. Картографирование географических названий Глинск показало, что ни один князь Глинский ни одним Глинском не только не владел, но не имел о нем никакого представления. Все поселения с названием Глинск возникли независимо от князей Глинских и все группы князей Глинских возникли независимо от этих поселений.

13. Упоминания Глинска в ярлыках крымских ханов для великих князей литовских ограничены временем от 1507 до 1541 года. Ни в более древних, ни в более поздних ярлыках Глинска нет, на его месте в списках стоят другие названия. Появление Глинска в переводах ярлыков – эхо большой славы Львовичей Глинских в 1507 г., а исчезновение этого названия обусловлено упадком памяти о Глинских в середине 16 в.