Крымские татары в романе Н. Рыбака "Переяславская рада"
Николай Жарких
Роман Н. С. Рыбака был начат в 1944 г. (вероятно, 8 января, в день 290-летия Переяславской рады) и закончен в 1954 г. – если и не 8 января, в самый день 300-летия рады, то все же в такой момент, когда еще не успела утихнуть народная радость по поводу 300-летия захвата Украины Россией. Это показывает, что пословица "дорога ложка к обеду" очень хорошо усвоены нашим автором (Сталинская премия какой-то, чуть ли не первой степени – это не шутки). Я не собираюсь делать полное рассмотрение романа, и такое рассмотрение, вероятно, никогда не будет сделано, потому я не могу представить себе такого антиобщественного поступка, за который Верховный Суд СССР мог бы назначить такую тяжелую кару, как написание подобного обзора. Меня интересует частичный вопрос – изображение в этом романе крымских татар; но для того, чтобы разобраться в отношении автора к какому частичного вопрос, необходимо сначала представить себе его взгляды в целом, хотя бы в общих чертах.
Очень легко понять, почему роман состоит из двух томов: в первом томе автор показывает, в каком бедственном положении находилась Украина до Переяславской рады, а во втором – в какое блестящее положение она пришла после рады. Главная мысль романа если и не вполне логична (это, мне кажется, еще вопрос), то уже несомненно благонамеренная. А поскольку хорошо известно, что для произведений социалистического реализма благонамеренность основной идеи важнее правильность этой идеи, то роман должен выйти ярким и убедительным. Если же он вышел неярким и неубедительным, то виноваты в этом исключительно личные качества автора, а именно его глубочайшая, самая полная, ничем не замаскированная и не прикрытая писательская бездарности. Соотнося величину этой бездарности с объемом романа (77 – семьдесят семь! – печатных листов; напомню, что "Война и мир" Льва Толстого занимает 94 листа), невольно начинаешь уважать сталинских соколов, невольно повторяешь:
Да, были люди в наше время…
Богатыри – не вы!
Действительно, надо иметь анкетные данные Ильи Муромца, чтобы осилить такую массу исписанной бумаги, не имея для этого ни малейших природных данных. Говорят, чтобы убедиться, что Достоевский – писатель, достаточно прочитать пять страниц любого его романа; я прочитал все 970 страниц романа Н. Рыбака и абсолютно твердо убедился, что никакой он не писатель, а просто сталинский сокол, проходимец от литературы, который получил славу в качестве писателя среди той публики, которая считала Т. Д. Лысенко биологом, А. А. Жданова – музыкальным критиком, а Ф. Энгельса – философом.
Автор и его роман
Культ личности
Распределение персонажей
Мировоззрение автора
Крымские татары
Крым–татар–рестриктаза
Обычаи татар
Политика татар
Пленницы
Выводы
Итак, все, что нам поведал о татар Н. С. Рыбак, можно с легкостью вывести чисто логическим путем из того, что он – сталинский сокол и проходимец от литературы. Даже читать роман для этого не надо, не то что статистические методы развивать.
Как же нам теперь суммировать наши наблюдения над романом, выявить ту хромосому, в которой закодирован "советский писатель" Н. Рыбак вместе с его "Переяславской радой"? Думаю, что таким первоэлементом, из которого в надлежащем бульоне развился наш автор, был испуг. Перепуганные, низменные и ничтожные люди населяли нашу страну в те далекие героические годы, и такие же испуганные, низменные и ничтожные в большинстве своем были у них писатели. Все в мире относительно, и испуганный писатель на фоне еще более перепуганного выглядит победителем, низкий на фоне еще более низменных, ничтожный на фоне еще ничтожнейших – рыцарем. А потому претензии этих писателей на звание духовных вождей этого быдла не казались недопустимыми – некоторые из них даже звали друг друга "знаменосцами" и "буревестниками", и это никого не возмущало, быдло не роптало, что они такие же бараны, только несколько более проворные.
Если бы автор не боялся, он мог бы оградить свою душу от давления пропагандистской машины; если бы автор не боялся, он мог бы написать то, что думает, а не то, на чем настаивает начальство; если бы автор не боялся, мысли его текли бы плавно и не прерывались на каждом шагу, образы представлялись бы в целости, а не в виде осколков, начальство не было бы центром мироздания, пытки были бы отвратительными, шпионы не вызывали бы сочувствие, евреи получили бы пропуска на страницы романа и татары не выглядели бы звероподобно…
Совсем не тяжело писать талантливо, если ничего не боишься. Попробуйте, господа, – не пожалеете!
1990 г.
Полный текст на украинском языке.